Catsgo.ru

А сама Зайончковская с Чепряткова взнос брать не стала, сказала, что она сама внесет за него, а на высвободившиеся деньги Чепрятков пусть приобретет себе хороший дезодорант, а то от него воняет, как от старого валенка.

Чепрятков громко смеялся.

Потом звонок, вторая часть пары, мы поднялись в кабинет.

– Продолжим автомат Калашникова, – сказал Найм. – Разборка и сборка.

Мука какая.

– А стрелять-то когда будем? – спросил Чепрятков. – Вы обещали стрелять.

– Ты, Чепрятков, никогда не будешь, – успокоил Найм. – Таким, как ты, оружие нельзя доверять. Я бы тебе швабру не доверил . Ну да пусть . Итак, в прошлый раз я задал вам задание – изучить материальную часть. Изучили?

Класс промолчал.

– Значит, изучили. Тогда к доске пойдет .

Найм повел ручкой по журналу.

– К доске пойдет . Кокосов.

Неожиданно, однако.

– Я же на больничном был, – напомнил я. – С темой плохо знаком.

– Да, – согласился Найм, – хворал . Тогда, может, твой товарищ Носов нам покажет?

Шнобель вскочил с места. Быстро придумать отмазки у него не получилось, и он расхлябанной походкой направился к столу. Найм с сержантским видом сунул Шнобелю автомат. Шнобель положил его на стол, отстегнул магазин, вытащил шомпол. На этом его познания в оружейном деле заканчивались. Шнобель неумело шмыгнул носом, оглядел класс в надежде подсказки.

– Там такой рычажок сзади, – посоветовал Чепрятков. – Но нажимать не на него, а на коробку.

Шнобель посмотрел, нажал, снял крышку. Попытался вытянуть пружину. Пружина не вытягивалась. Шнобель подналег. Пружина сжалась, щелкнула, затем распрямилась и треснула Шнобеля в лоб.

Это было роскошно.

Шнобель взвизгнул и выпустил автомат. «Калашник» мелодично опустился прикладом на дорогую носовскую обувь.

Шнобель заорал.

Говорить, что класс заржал, излишне.

– Носов! – заорал Найм. – Носов, на место! Быстро!

Шнобель захромал от стола. Найм принялся собирать рассыпавшиеся по полу детали оружия, не переставая при этом ругаться на незнакомом языке, видимо, на ангольском. Управившись со сборами, рассвирепевший Найм вызвал на разборку, конечно же, пацифистски настроенную Халиулину.

Халиулина вышла с твердым намерением автомат испортить – я это по ее лицу просто видел. Халиулина задумала – Халиулина сделала. Затвор автомата заклинило. Найм, ругая проклятое иго, долго ковырялся в оружии отверткой. Исправив поломку, он вздохнул, вытер пот.

– Вот так, – сказал он. – Вот так. Наша страна со всех сторон окружена базами НАТО, а ты, Халиулина, не можешь автомат собрать. И ты, Носов, его на ногу роняешь. Да если вас бросят в бой, то вы там просто перестреляете друг друга! А не противника . Вы думаете, они с вами церемониться будут?

Найм грохнул автомат на стол, посмотрел в утешительный потолок, вздохнул и принялся опять изучать журнал.

Класс ждал. Всем было известно, что безобидный, в общем-то, Найм мог и разозлиться. Особенно если его хорошенько оттерзать двумя-тремя неумехами. А рассвирепевший Найм начинал ставить «неуды» в хаотическом порядке, и эти «неуды» потом приходилось зверски отрабатывать.