Catsgo.ru

– Меня это мало утешает, – проговорил Андрей. – Я знаю одно: вчера хотели и нас прикончить. Поливали по деревне автоматами, как в «горячей точке». Я отдам Черкесова. Честно говоря, за этим и пришел к вам. – Пауза. Андрей не мигал веками, чтобы случайно не пропустить мизерное движение мускулов на лице Бубулина. – За советом пришел. Как бы вы поступили на моем месте?

– Для этого надо оказаться на твоем месте, – сказал Бубулин. Он встал, прошелся к окну, задержался там, стоя спиной к Андрею, и молчал.

– Хорошо, ну а что тогда делать? Что? Посоветуйте, вы же старше…

– Ты боишься? – удивленно спросил Бубулин, не поворачиваясь к нему лицом. – Странно, ты не похож на человека, который чего-то боится.

– Боюсь, – признался Андрей. – За Лизу боюсь, ее девочку. За ребят боюсь. Гришка побывал в таких переделках… теперь вида крови не выносит, с животными, как с людьми, разговаривает, зато людей сторонится. А Назар? С виду-то он бесшабашный, но на самом деле… Он был заслан в гадюшник, ведь похож же на кавказца, мусульманские обычаи выучил, как «Отче наш». И пришлось ему застрелить своего парня. Там, у них, когда проверку проходил. Он мог отказаться и погибнуть сам, но тогда погибло бы значительно больше людей, мирных жителей тоже. Короче, операция, к которой долго готовились, провалилась бы. А потом он кричал по ночам, простить себе не мог, наверное, не простил до сих пор. Вы понимаете, что это за ребята? Но они не сломались, и не их вина, что кто-то там наверху тасует чужие жизни, как карты. Мы вернулись к простым занятиям, хотя нам непросто было перестроиться и взять вилы в руки. Но сейчас нас снова заставили взяться за оружие. Неужели вы, Прохор Никитич, в нашем положении стояли бы и ждали, когда вас убьют?

Он говорил без дешевого пафоса, не напирая на фразы, говорил так, словно рассказывал скучную, недостойную внимания историю. На что рассчитывал? Андрей не ответил бы. Возможно, на то, что в его словах Бубулин, если он есть главарь банды, услышит скрытую угрозу: нас за здорово живешь не возьмешь, мы умеем защищаться. Может быть, монолог был спровоцирован надеждой, что Прохор Никитич не относится к современным паханам и примет участие в судьбе группы Андрея, попавшей в переплет. На протяжении откровений Андрея Бубулин стоял спиной к нему, только в самом конце повернулся лицом, рассматривая гостя с искренним сочувствием. Но Андрею этого было мало. Ходики на стенке мирно отстукивали секунды, тишина затянулась.

– А вы говорите: ополоумели, – сбросил с себя груз воспоминаний Андрей и заговорил беспечно: – Мы вчера даже не перестреляли гангстеров, а могли бы. Мне сейчас важно все, что касается Черкесова и его жены. Не хотелось бы помогать откровенному негодяю.

– Васька не негодяй, – сказал Бубулин. – Просто за ним долго ходила удача, но однажды она бросила его. Знаешь, удача ведь выбирает людей, и если человек не соответствует ее нормам, он становится неинтересен ей. Думаешь, я не размышлял о Ларисе, о Ваське и о вас? Постоянно думаю. И хотел бы помочь вам. Мне покоя не дает последняя встреча с Ларисой. Никак не могу припомнить… некоторые ее фразы. Я тогда практически не слушал, что она говорила, к сожалению, просто старался успокоить ее. А сейчас понимаю: в ее сумбурных фразах был смысл.

– Припоминайте, – осторожно сказал Андрей.

– Лариса говорила… Сейчас, погоди. Постараюсь восстановить в памяти встречу, – сосредоточенно проговорил Прохор Никитич, глядя себе под ноги. – О предательстве говорила она что-то. Но кто кого предал, в чем суть… – И пожилой депутат покачал головой, мол, не знаю, не помню. – Имен она не называла, но наводки были вполне понятные… Если б я тогда проявил немного чуткости и вслушался!

– Не казните себя. Вы не могли знать, что кто-то придет убить ее.

– Кстати! – взметнул Бубулин лохматые брови. – Она ведь говорила, будто у нее встреча через час. Да, говорила! Это было брошено вскользь, когда уходила медсестра, поэтому у меня в памяти не отложилось. К тому же я с ее истерикой вымотался, мне самому уже была нужна порция валерьянки или коньяка. А Лариса сказала, когда проводила медсестру: «И вы идите, Прохор Никитич, у меня через час рандеву». Да-да, а я пошутил: «Тебе не помешает развлечься». На что она ответила с горечью: «Боюсь, развлечение будет не из приятных». А затем последовала какая-то фраза… но я суетился, одевался…