Catsgo.ru

Пошлите все запреты к врагам — пусть они бесславно погибнут под их гнётом, и мир станет лучше!

Алайская поговорка

«…И его закалённый в крови огненной змеи меч рассёк плоть многоглавого монстра. Пасти его распахнулись, источая зловоние, смертоносные клыки, на которых бесславно завершили свои жизни ровно сто рыцарей, кровожадно блеснули, и тварь издала оглушительный крик. Но более походил он не на крик боли, а на злорадный смех, если только зло, пусть и облекшееся плотью, может смеяться. Сразу три головы метнулись к сто первому рыцарю, омерзительно изогнув змеиные шеи и исторгая струи едкого жидкого пламени, он стал поднимать щи…»

На этом неуместно-кулинарном моменте героическому роману и суждено было закончиться. Анар потёр ушибленное место. В последние дни лоб его страдал удручающе часто — даже природная ловкость и способность предчувствовать неприятности не спасала читающего на ходу алая от столкновений со стенами, с внезапно понижающимся сводом подземелья и со всем другим, обо что там можно было спотыкаться, ударяться или обдираться.

Тьму обширного подземелья, раскинувшегося под Руалом, рассеивали лишь дерзкие лучи магического огонька. В его зеленоватом сиянии алай увидел, как идущая впереди Аниаллу обернулась и досадливо покачала головой. Тьма, такая густая, что казалась вязкой осязаемой массой, заполняла коридор позади него, в то время как мрак впереди был вынужден отступать перед вторгшимся в его древние владения сгустком света. Стояла мёртвая тишина — те двое, что проникли в эти подземные тоннели, двигались по ним столь бесшумно, словно были не существами из плоти, а лишь тенями, призраками. Правда, время от времени тишину всё же нарушали звуки ударов, а после них — приглушённая ругань. Это случалось, когда наследный принц Руала Анар Сай в очередной раз настолько углублялся в чтение годами пылившихся на полках у Аниаллу потрёпанных книжек (которые он нёс бережно, словно величайшую драгоценность), что терял всякое представление о том, что делается вокруг, погружаясь в реальность, описанную на их страницах.

Но в первую очередь беглый узник престола перечитал приключения собственного детства, всматриваясь в каждую строчку, сравнивая себя прежнего с собой теперешним. Это было донельзя увлекательное исследование, но вскоре и оно наскучило Анару, и за дневником последовали заботливо заготовленные Аниаллу книжки «для котят», как она ехидно выражалась. Часть их была учебниками, часть живописала красоты наземного мира, рассказывала о приключениях героев настоящего и прошлого… Персонажи, а часто и главные герои повествования, не всегда отличались добротой и благородством характера, а некоторые — злобные, хитрые, безжалостные, — к изумлению Анара, преподносились авторами не-алаями как положительные; вообще, поступки существ неведомых ему рас иногда не поддавались объяснению с точки зрения алайской логики.

О, многообразие обитателей внешнего мира поразило его не меньше, чем удар ногой по носу! А то, насколько большой была разница между их обликом и нравом, просто шокировало. Анар благодарил Аласаис за то, что пошёл с Аниаллу в её экспедицию, а не отправился в манящий его Бриаэллар в одиночку. Ситуация с «гоблином» могла бы повториться неоднократно, и неизвестно, чем бы это всё кончилось…

Впрочем, это была не единственная причина, по которой он радовался тому, что принял приглашение тал сианай отправиться вместе с ней «проведать родственничков». Такого замечательного собеседника и друга, как Аниаллу, у Анара никогда не было. Это было первое существо его расы, рядом с которым он мог вести себя так, как ему хотелось: шутить, читать запрещённые книги, задавать любые вопросы, просто носиться по коридорам с «неподобающей» резвостью… в общем — наслаждаться жизнью.

А вот Аниаллу потихоньку начинала звереть, нет, вовсе не в том смысле, что она теперь больше времени проводила в своей четвероногой форме, просто в последнее время она стала тосковать по тому первому дню их знакомства. Куда девался воспитанный в почтении к богине и иже с ней благородный руалский алай? И где то счастливое время, когда он разговаривал с ней, как с важной госпожой, боясь лишний раз задать ей вопрос?