Catsgo.ru

Оставшись один, Ирсон задумался. Всякий раз, когда Аниаллу приходила навестить его, рассказывала о своих бедах, о мучительных поисках Пути, на него словно снисходило откровение — он говорил ей такие вещи, о которых в обычной жизни даже не задумывался. Ему очень нравилось это состояние, когда правильные и такие нужные его собеседнице слова буквально лились из его уст.

Наверное, именно таким его хотела видеть мать.

Она сама постоянно находилась в том дивном состоянии, в которое Ирсон впадал только рядом с Алу, хотя многие годы своей молодости, подобно подруге сына, провела во мраке непонимания своей сути. Теперь, став старше и мудрее, леди Илшиаррис видела, что Ирсону предназначено идти Путём её предков. Но вместо того чтобы обрести среди своего народа положенное ему достойное место, её сын занимался таверной и, с точки зрения Илшиаррис, бессмысленно тратил целые годы своей жизни.

Быть может, судьба Ирсона сложилась именно таким образом потому, что он был танаем лишь наполовину: его покойный отец был человеком, что, в общем-то, было делом обычным для Энхиарга — танаев с человеческой кровью было немало. Здесь никого не удивил бы и брак между танаем и эльфом — самых разнообразных полукровок в Энхиарге было предостаточно: люди и эльфы, танаи и люди, эльфы различных народов и множество иных союзов проживали на территории Энхиарга.

Но, как известно, не любые две расы могут производить на свет потомство. Например, не существовало полудраконов с отличной от алайской половиной крови или адоро-эльфов. Единственной расой, способной биологически совмещаться со всеми остальными, были алаи, правда, существовало исключение: браков между «змеями» Тиалианны и «кошками» Аласаис не существовало. Но причина этого крылась вовсе не в биологической несовместимости двух рас — она была, скорее, психологической. Дело в том, что танаи, воспринимающие мир преимущественно через запахи, не способны полностью доверять и чувствовать себя спокойно и уверенно рядом с существом, от которого никогда ничем не пахнет. Ведь беседуя с алаем, они должны были испытывать такое же неудобство, какое возникло бы у человека или эльфа, если бы их собеседник был невидимкой. Впрочем, этот досадный незримый барьер, стоящий между «змеями» и «кошками», не мешал этим двум расам идти сквозь тысячелетия бок о бок, практически никогда не расходясь во мнениях и поддерживая друг друга в трудную минуту.

Полукровок в Энхиарге было так много ещё и потому, что в отличие от множества миров, где браки между смертными и бессмертными существами заканчивались трагически — смертью одного из супругов и подчас последующим добровольным уходом другого, — Силы Энхиарга были куда более милосердны к его населению. Каждое существо в Энхиарге, которое жаждало обрести бессмертие, имело большой шанс получить его. Поэтому в этом мире встречались бессмертные люди, эн-вирзы и прочие существа, над которыми в иных реальностях тяготела перспектива старости и смерти.

Но несмотря на все это, история семьи Ирсона была такой печальной именно потому, что его отец был самым обыкновенным человеком, а мать, Илшиаррис — вечно юной дочерью одного из древнейших танайских родов. Много лет назад она, возвращаясь из Аглинора, проезжала через те места, где теперь располагалась таверна Ирсона. В городе Южный Мост она встретила Ирсона Тримма, смертного человека. Он был единственным магом в Мосту и, хотя никогда волшебству не учился, умел многое, что облегчало жизнь горожанам. Его запах вскружил танайской леди голову настолько, что она стала его женой на второй неделе знакомства. Они были странной парой: высокий и немного нескладный человеческий юноша с непослушными рыжими вихрами и благородная танайка, изящная, грациозная и прекрасная, с кожей и волосами изумительного жемчужного оттенка и мягко мерцающей чешуёй на висках, переносице и запястьях.