Catsgo.ru

В глазах Колчеданова горел огонь какой-то там истины, огонь какой-то там истины испепелял Колчеданова изнутри.

– От скверны я тебя очищу, – сказал Колчеданов и пошевелил пальцами. – Перстом коснусь, и бесы выйдут.

Пальцы были длинные, что называется, паучьи, весьма и весьма живые. В этих пальцах можно было с легкостью представить скальпель. Или лазерный скальпель.

Или бензопилу. С помощью которых Колчедановым и изгонялись бесы.

Но ни скальпеля, ни бензопилы у Колчеданова не было. Была буденновка, из-под нее торчала грива седых, до плеч волос. Если бы не сахарный мешок, Колчеданов походил бы на списанного провинциального рокера. Списанного провинциального рокера-маньяка. Мучительно. В голове такого существа могли родиться абсолютно зверские идеи.

Так оно и оказалось.

– Тебя избавлю, – Колчеданов хрустнул пальцами, – соблазны отсеку, не прекословь!

Вот тебе наконец и настоящий псих, подумал я. Таких изображали в юмористических журналах. Протопоп Аввакум, боярыня Морозова и Великий Интегратор Планеты Трон в одном флаконе.

– Не боись, – подмигнул Колчеданов, – зрю – онемел ты от восторга. Сие нам в деле не помеха. Перстом своим тебя коснется благодать – узришь ты небывалый свет. Ужо прочищу чакры .

Колчеданов снова пошевелил пальцами.

– Услышь кимвалы златострунные, воструби в трубы медногласные! Израдуйся сердцем, храбрый отрок! Воззри на сей прибор!

Колчеданов указал пальцем. Возле противоположной стены стояло некое устройство. Модернизированная кровать-убийца. Меня даже сквозь страх пробил смех. Больше всего прибор Колчеданова был похож на изобретение широко известного Прокруста – недружественного мифологического грека. Который кого надо укорачивал, кого надо вытягивал, в зависимости от ситуации. Правда, Прокруст вроде бы был великаном, а Колчеданов особым ростом не отличался, метр с бейсболкой.

Этакий мини-Прокруст.

Я пригляделся к устройству Колчеданова получше, но никакого режущего инструментария не обнаружил, что успокаивало. Отчасти. Зато обнаружил, что у койки есть откидная спинка с многочисленными широкими ремнями. Вдруг совершенно неожиданно я вспомнил, что уже второй раз за последнее время попадаю в плен к мебели. Первый раз был в доме Панченко, когда я позорно провалился в диван.

В этот раз позора было меньше, зато больше опасности. Прокрустова койка . Даже скорее прокрустова раскладушка – все равно гораздо страшнее имперского дивана.

– В устройстве сем увидишь свет, – с пафосом изрек Колчеданов. – И милосердие откроешь. Астральный свет горнил .

После чего этот горнильщик схватил меня с полу, с неожиданной для такого нерослого существа силой поднял над головой и обрушил в койку. Откидная спинка тут же свалилась на меня, и я оказался спеленут этими дурацкими ремнями, как младенец. Я был заключен в кровать, так что на воле находились только голова и пятки. Как в чемодане.

Еще совсем недавно я сидел в «Бериозке» с приличными людьми, разглядывал крашеных девиц и вообще – жил. И вот я спеленутый и беспомощный . Не знаешь даже, что и сказать.